28.04.2020
Зигфрид Кюн: "Пьеса Брехта «Карьера Артуро Уи, которой могло не быть», актуальна и сегодня"Проект международного масштаба, приуроченный к 75-летию Великой Победы, по инициативе худрука театра Николая Губенко претворит в жизнь немецкий режиссер Зигфрид Кюн. Репетиции идут полным ходом, но непростая эпидемиологическая ситуация, связанная с распространением коронавируса, внесла свои коррективы – артисты с режиссером репетируют в режиме видеотрансляций, а намеченная на 7 мая премьера переносится на осень. Об особенностях работы с русскими артистами по системе Брехта; о дружбе с Николаем Губенко длиной более полувека; о крутых поворотах судьбы и незабываемом режиссерском опыте, полученном в СССР, рассказал режиссер Зигфрид Кюн. -Зигфрид, почему Вы решили стать кинорежиссером? Ваши родители в профессиональном плане были связаны с творчеством и как они отнеслись к выбранному Вами творческому пути? -Мой отец был музыкальным человеком. В его семье все играли на скрипке, причем без нот, импровизировали. Что касается меня, конечно, талант передался мне от отца, но окончив школу, я вовсе не думал выбрать творческую профессию. Мысль стать режиссером появилась у меня гораздо позже. А вначале я работал в горной шахте. Став горным инженером, я ежедневно спускался на глубину 2000 метров. Это был довольно интересный опыт. Вы знаете, мне хочется процитировать в этой связи Ф. Гете: «Для того чтобы понять смысл жизни, нужно спуститься на глубину» (в прямом и переносном смысле). - Выходит, что Ваше первое образование техническое? -Да, я учился сначала в технической школе, получив специальность горного инженера, а потом, уже работая по профессии, я параллельно учился еще 3 года, совершенствуясь в этой сфере деятельности. - Горный инженер и кинорежиссер – это совершенно разные, далекие друг от друга профессии. Как случилось так, что Вы решили заняться в итоге творчеством? - Дело в том, что когда ты молодой, ты ищешь работу, сулящую приключения; выбираешь род деятельности, сопряженный с риском. И этим меня и привлекала работа. Но со временем я понял, что это не мое. И вот тогда мне и захотелось сменить профессию. Но я все еще хотел приключений, и тогда мне на ум пришла мысль работать в министерстве внешней торговли в сфере горной промышленности. А поскольку ГДР, где я родился, очень маленькая страна, то большие перспективы в этой области деятельности открывались передо мной только в Северной Корее, к поездке в которую я готовился целый год. Мне нужно было подписать контракт сроком на 5 лет, и после этого я мог бы уехать из ГДР. Но я допустил ошибку. Я поехал к родителям, которые в то время жили в Западном Берлине, чтобы повидаться с ними перед отъездом, а мне было запрещено туда ехать, ведь в противном случае я мог лишиться работы в Северной Корее. Но, так как я не мог уехать, не попрощавшись с родителями, я навестил их. И в этот момент один ГДРовский шпион меня заметил и доложил, куда следует. Вот так я лишился работы в Северной Корее. Но, если бы это случилось, то моя жизнь сложилась бы совсем иначе. За профессией режиссера - в СССР -И после этого авантюрного приключения Вы решили вместо Северной Кореи поехать в СССР и попробовать свои силы в режиссуре? - Юля, на самом деле все было немного не так. После неудавшейся попытки уехать в Северную Корею, я решил стать режиссером, да, но сначала я поступил в известную киношколу в Бабельсберге. И, спустя год учебы на режиссерском факультете, меня спросили: «А не хочешь ли ты поехать учиться во ВГИК, в Москву?». И я не задумываясь сказал, что поеду, потому что ВГИК в то время был одним из лучших и всемирно известных театральных вузов в мире. Несмотря на то, что я уже год проучился на режиссерском факультете в Германии, во ВГИКе мне предстояло сдать экзамен режиссеру Сергею Герасимову. Задача была такая: придумать и поставить спектакль, в котором я бы выступил не только как режиссер, но и как актер. Мне не был известен результат, так как я не знал русский язык. И один парень из Узбекистана, знавший немецкий язык, объяснил мне, что Герасимов сказал: «Ты идешь своим путем». Вот так я поступил на курс к самому Сергею Герасимову (Прим. В период с 1959 по 1964 годы Зигфрид Кюн обучался во ВГИКе на режиссерском факультете).
– Каким был Герасимов для Вас, и позаимствовали ли Вы какие-то принципы его работы, которые, возможно, используете сегодня в своей режиссерской деятельности? - Прежде всего, я бы хотел отметить, что помимо Сергея Герасимова моими педагогами стал Лев Кулиджанов и Тамара Макарова. Они были доброжелательны по отношению ко всем студентам. И это приятно! А, что касается Герасимова, то наши взгляды и принципы работы были совершенно разными, поэтому я его методы режиссерской работы на вооружение не взял. Но я им даже больше восхищался как педагогом, нежели как режиссером. Как режиссер он, конечно, прекрасен, но мне его методы работы чужды. А вот как педагог, он всегда правильно, точно выстраивал занятие, доходчиво все объяснял, создавал четкую схему взаимодействия актера с режиссером. Он мог не обращать внимания на какие-то технические моменты - на драматургию, на монтажную работу, но это нисколько не мешало работе в целом. Удивительно, но вот так он работал.
- Вы можете вспомнить какой–нибудь яркий эпизод из вашей студенческой жизни? - Конечно, таких эпизодов было много. Ну, например, Герасимов очень любил спонтанно, неожиданно заглядывать в комнаты студентов в общежитии, где мы все проживали. И я вижу в этом проявление его внимания к нам, его человечность. Мой сосед по комнате, который был родом из Ленинграда, рассказывал мне, что он однажды во время неожиданного визита педагога судорожно стал прятать все бутылки с алкоголем под кровать так, чтобы их не было видно. Жаль, меня в то время не было в комнате, и я это не видел. - Вашей дипломной работой во ВГИКе стал спектакль «Карьера Артуро Уи, которой могло не быть» по пьесе Бертольта Брехта. Расскажите об этом подробнее. -Да, это было на 4-5-ом курсе в начале 1960-х годов. Так как режиссеры и актеры учились вместе, то студенты–режиссеры, готовя дипломный спектакль, выбирали актеров среди своих однокурсников. И все русские студенты-режиссеры, конечно же, предпочли русскую классику для своих постановок. Но я, будучи немцем, решил выбрать произведение из немецкой классики. И сложилось так, что как раз в это время прекрасный советский переводчик Ефим Эткинд сделал качественный перевод «Карьеры Артуро Уи, которой могло не быть». И пьеса для инсценировки была найдена!
Главную роль гангстера Артуро Уи сыграл мой друг, актер Николай Губенко, с которым на тот момент времени мы уже 5 лет дружили. На мой взгляд, он самый подходящий кандидат на роль Артуро Уи. А художником-сценографом стал Борис Бланк, который параллельно со мной учился на театрального художника во ВГИКе. Я сам предложил ему создать декорации к моему спектаклю, так как считал, что он талантливый студент, хотя мне казалось, что он тогда не очень хорошо был знаком с творчеством Брехта, но он согласился. И с тех пор у него сложились особые отношения с творчеством немецкого драматурга.
- А как Вам удается поддерживать на протяжении более пятидесяти лет дружбу с Николаем Губенко? Были ли какие-то еще совместные работы после окончания ВГИКа? - К сожалению, совместных работ у нас больше не было до сегодняшнего дня, но мы следили за становлением карьеры друг друга. У каждого из нас сложился свой творческий путь. Я стал снимать кино, вернувшись в ГДР, а Николай Губенко сразу же после ВГИКа стал сниматься в кино и вскоре был приглашен режиссером Юрием Любимовым в Театр на Таганку. А это, простите, небывалый успех - попасть к Любимову в такой популярный театр практически сразу после института! Спустя почти 55 лет (!), когда мы вновь встретились в 2019 году, мы вспоминали наши студенческие годы и поймали себя на мысли, что та совместная дипломная работа стала хорошим стартом в творческой деятельности каждого из нас.
Не кино, так литература… - Вы давно не снимали фильмы (Прим. с 1992 года, с момента выхода к/ф «Лгунья»). Чем это обусловлено? Не планируете ли Вы снять еще какие—нибудь картины или Вам сейчас ближе театральная режиссура? - Фильмы снимать не планирую. Дело в том, что, во-первых, в кинокомпании «DEFA» (Прим. «DEFA» - ведущая кинокомпания Германской Демократической Республики - ГДР) в период существования ГДР, я мог снимать все, что хотел и как хотел, ни на секунду не задумываясь о финансировании моих картин. Я мог, например, рассказывать какие-то личные истории в своих фильмах, важные для меня. Было очень хорошее финансирование интересных проектов. Я знал, что если мою киноработу одобрили, то мне не нужно решать какие-то финансовые вопросы. Я жил, как на райском острове, пока не произошло объединение ГДР и ФРГ, после которого каждый режиссер теперь был должен думать о том, где взять деньги на съемки очередного фильма. А это же миллионы евро! Честно говоря, в сложившейся ситуации заниматься решением финансовых вопросов я не захотел. К тому времени я снял 12 фильмов и решил на этом остановиться, попробовав что-то новое, в чем я еще не разбираюсь. Вот так я стал писать книги и хочу вам сказать, что это гораздо сложнее, чем снимать фильмы. - Может, тогда Вы планируете поставить какой-нибудь спектакль по своим литературным произведениям? - Вы знаете, я не вижу смысла снимать фильмы по книгам или ставить по ним спектакли. Конечно же, я делал экранизации, но мне это не очень нравится. Я думаю, это вызвано тем, что очень мало в мире хороших сценаристов, поэтому так много экранизаций литературных произведений. Но я считаю, что книги существуют для того, чтобы их читать.
- Российские режиссеры зачастую обращаются к зарубежной драматургии. А как в этом плане обстоят дела в Германии? - В немецких театрах очень любят А. Чехова. Было поставлено очень много спектаклей по его самым известным пьесам, их и сейчас можно увидеть в репертуаре многих театров. В Западном Берлине, например, к творчеству А. Чехова обращался Петер Штайн. Так что Чехов на первом месте. Ну, а также, еще во времена существования ГДР, инсценировали роман «Плаха» Чингиза Айтматова. Работа над новым спектаклем -Давайте поговорим о спектакле, который Вы сейчас готовите вместе с худруком театра «Содружество актеров Таганки» Николаем Губенко. Он ведь предложил Вам снова поработать вместе, обратившись к творческому наследию Брехта, и поставить антифашистский спектакль «Карьера Артуро Уи, которой могло не быть» к 75–летию Победы в Великой Отечественной войне. Почему был выбран именно этот драматург и эта пьеса? - Вообще, я хотел поставить «Фауста» по Гете и предложил Николаю Николаевичу (Прим. Николаю Губенко). Но он сказал мне, что на Фауста зритель не пойдет. Не знаю, почему он так решил, мне сложно сказать, так как я не очень хорошо знаю русскую театральную публику. А сама идея с постановкой «Фауста» по Гете могла воплотиться в жизнь еще в начале 1960-х годов, ведь тогда, окончив ВГИК, мне сразу два ведущих московских театра, МХАТ и Театр на Таганке, предложили поставить спектакль. Но в силу личных обстоятельств мне нужно было вернуться на Родину. А сейчас, обсуждая с Николаем Губенко пьесу для инсценировки, мы в итоге решили обратиться к творчеству Бертольта Брехта.
- Как Вы проводили кастинг актеров? - Когда нужно было определиться с актерским составом спектакля, я прилетел летом 2019 года в Москву, но, к сожалению, у меня было не так много времени, всего лишь одна неделя, за которую я успел посмотреть 3-4 спектакля. Поэтому большую часть актеров я выбирал по фото. И ни в ком практически не ошибся – помог мой опыт кинорежиссера, ведь работая в кинематографе, я постоянно таким способом выбирал и утверждал артистов на те или иные роли. Я уже по фотографии могу понять характер актера. Например, с Александром Алешкиным так и произошло. Я видел его только на фото, и я сразу сказал, что это комический актер, и он нам подходит на роль гангстера Артуро Уи. Главная мысль данной пьесы Брехта – главных диктаторов нужно высмеивать. Поэтому очень важно, чтобы у актера был комический талант. Исполнитель главной роли должен показать зрителям своего героя так, чтобы над ним можно было посмеяться. Ну и, конечно же, спасибо Николаю Николаевичу. Он мне тоже помог в выборе артистов, дав советы. Единственное, мне очень хотелось, чтобы главную роль – Артуро Уи – сыграл Николай Губенко. Это была моя мечта. Но, к сожалению, он заболел, и на эту роль был утвержден Алешкин. Был на рассмотрении на главную роль во втором составе и еще один актер вместе с Алешкиным, но я вскоре понял, что он с ней не справится, извинился перед ним и предложил ему другую роль. -Существенно ли будет отличаться ваша постановка от оригинала? - Я считаю, что в этом вопросе нужно быть очень аккуратным, добавляя какие-либо нюансы! Режиссер должен бережно относиться к литературному произведению! Но не всегда это бывает так. К примеру, в Германии в Котбусе один из режиссеров поставил этот же спектакль, но на роль Артуро Уи пригласил женщину. И мне кажется, что это просто безумный поступок. Ну, вы знаете, что режиссеры зачастую хотят сделать то, чего не было раньше до них. Порой в Германии режиссеры делают новшество ради новшества. Особенно это популярно среди оперных режиссеров-постановщиков. Например, Риголетто играют на парковке - ну где это видано? В оригинале все так тонко и точно, что ты лучше все равно не сделаешь. - Не возникала ли у Вас с Николаем Губенко мысль привлечь немецких актеров к участию в спектакле на российской сцене? - Нет, Юля, ну как Вы себе это представляете, они же не знают русский язык. -Ну, а в кино же снимаются актеры разных национальностей? -Да, но в театре эта схема не работает. - Какие принципы, режиссерские методы Вы применяете, готовя сейчас спектакль в театре на Таганке («САТ») в отношении русских актеров? - Для лучшей актерской игры я советую им иногда, наоборот, отвлечься от своей роли и посмотреть просто в окно, увидеть то, что тебя окружает, то, что происходит вокруг тебя. - Была ли у Вас сложность инсценировки данной пьесы на российской сцене? - Сейчас ставить этот спектакль гораздо сложнее, чем в 1960-ые годы. Ведь тогда у студентов было не так много практики по К. Станиславскому, М. Чехову в работе по русской классике. А нынешним артистам просто нужно понять, что речевые моменты по Брехту нужно делать иначе, чем играя в спектаклях по русской классике. Поэтому сейчас мы много работаем с актерами над речью. В условиях самоизоляции из-за сложившейся в Москве тяжелой эпидемиологической ситуации, связанной с коронавирусом, мы репетируем в режиме онлайн, выходя на видеосвязь друг с другом по скайпу. Мы используем сокращенную версию пьесы, потому что сама по себе эта пьеса очень большая. В свое время этот спектакль был поставлен в Берлинском театре, который тоже использовал сокращенную версию произведения. Сам спектакль мне не очень понравился, но идея сделать его по сокращенной версии – хороша. Эта версия очень точно объясняет причинно-следственные связи того, как вообще появился этот Артуро Уи, как он пришел к власти, и к чему все это привело. Но хочу заметить, что московский спектакль не будет копией берлинского. Они лишь немного схожи, с точки зрения драматургии. - Какую ключевую мысль, какой посыл, Вы как режиссер, ставя спектакль по Брехту в преддверии Дня Великой Победы, хотели донести до зрителя? Ради какой идеи Вы и занялись этим спектаклем? - Во-первых, эта пьеса про Артуро Уи - самое актуальное на данный момент произведение, которое только можно найти. Ключевая мысль - необходимость высмеивания диктаторов и политиков. Во-вторых, здесь затронута тема коррупции. Ну и, в-третьих, действие разворачивается в 1930-ые годы, в период «великой» депрессии в экономике. А у нас сейчас опять такая сложная экономическая ситуация, только уже в XXI-ом веке. Так что эта пьеса актуальна в наши дни, спустя почти 80 лет с момента ее написания Брехтом. Творческие надежды - Если еще раз Вас пригласят ставить в Москве спектакль, какую пьесу выберете? - Если пригласят, то это будет «Трехгрошовая опера» и «Фауст». -Чем Вы занимаетесь в свободное от работы время? Что Вас вдохновляет, радует, о чем мечтаете сегодня? - На данный момент своим главным занятием я считаю написание книг. (Прим. Дебютным литературным произведением Зигфрида Кюна стал его автобиографический роман «Геологический орган, или чудеса бездны», вышедший в свет в 2018 году). Что касается идеи поставить спектакль, то я согласился во многом потому, что меня с худруком театра, режиссером, актером Николаем Губенко связывает многолетняя дружба. А так я сейчас все же больше писатель. С режиссером беседовала Юлия Фильчакова. Фото предоставлено Зигфридом Кюном из личного архива, а также пресс-службой театра «Содружество актеров Таганки». Сумма голосов: 17 Рейтинг: 2.54 Материалы по теме:
Статьи
|
12 октября
|